Как же задолбали «совковые» жители! Казалось бы, Союз советских распался давным-давно, но многие, кажется, ещё не в курсе.

Работаю на заводе инженером-программистом. Пишу программы на разные металлообрабатывающие станки — это такие большие механизмы, в которые вставляешь стальную болванку, а на выходе получаешь готовый корпус, к примеру. Я только программирую и не обязан знать устройство самого станка и его механику, не должен даже трогать его и уж тем более кнопки нажимать. Для этого есть рабочий (который, кстати, получает на порядок больше).

Старички упорно делают всё, лишь бы не работать. Большинство людей считают главной из своих обязанностей свалить всю вину на другого. Молодёжь не приходит на завод, а студенты, которых направляют к нам, долго не задерживаются: зарплата в 4700 рублей даже для студента маловата. Да даже если и задержится какой молодой, да с рвением и интересом, то старички не станут торопиться его обучить. Если научить молодёжь, то самих-то поувольняют! Поэтому у нас слесарь с трясущимися от алкоголизма руками, практически слепой токарь и прочие прелести.

Вечные жалобы: станок кривой, инструмент кривой, программа кривая. Последняя отговорка — самая популярная, потому что начальник хрен проверит и верит рабочему на слово, а нам по голове за это стучат. Я чувствую себя волшебником, когда подхожу, на глазах у меня пускают станок, и всё работает идеально. Стоит отойти — опять мистика.

— Программа не та.
— В смысле «не та»?
— Ну, там точка уходит на десятку (0,1 миллиметра).

Какого хрена это должно тебя волновать, если допуск на эту точку плюс-минус километр?

Казалось бы, сделай первую деталь, отдай в БЦК, её там промерят, дадут добро, тогда и делай дальше. Нет, надо сначала настрочить стопицот деталей в брак, а потом кивать, что это программа кривая. Начальство будет сидеть и думать, что с этой грудой металлолома делать, а рабочий в это время сможет поспать.

В программе инструкция: идти от точки до точки по прямой. Станок рисуеткакую-то джигурду. Значит, косяки в механике. Нет же ж: все, включая главного механика, утверждают, что станок идеален, косяки в программе.

Я прекрасно понимаю, что никто не хочет брать всю вину на себя, но есть же разумные пределы! Уходят в глухой отказ с наглым покерфейсом: «Я этого не делал». А кто это мог сделать, если ты должен стоять рядом со станком и следить за работой?

Приходит срочная партия деталей с чертежами. В чертежах явный косяк. Но чтобы уточнить вопросы, нужно написать официальное письмо в Москву, которое придёт туда хорошо если через неделю. Ещё через неделю они напишут ответ. И только ещё через одну письмо придёт нам, и там будет что угодно, кроме ответа на поставленный вопрос. Круг писем и извещений повторяется. И все срочные, такие срочные…

Сделали брак — пофиг, извещением подправим, будет так. То есть из-за твоих кривых рук всю документацию и устройство надо переработать? Но до сотенного отклонения в размерах мы будем упорно докапываться.

Рабочие — не самое страшное. Страшнее всех начальство. Недавно нам заявили, что экономически выгодней было бы всех выгнать, а помещения сдавать под офисы и склады. И это говорит заместитель генерального! Поднимайся, Россия, мы поможем.

После работы на этом заводе я никогда в жизни не будет летать на наших самолётах. Вам того же советую. Я видел, как их делают. Это ужас.

Но почему же я до сих пор здесь, а не ушёл, как многие? За державу обидно, что ли… Грустно осознавать, что правительство тратит огромные деньги, чтобы выпускать специалистов, а эти специалисты никому не нужны.